Главная » 2013 Июнь 24 » Алмаз.
22:11 Алмаз. |
| ГЛАВА 1. - Путешественники во времени не способны прыгнуть в будущее. Это не по силам даже двенадцати счастливцам, которые унаследовали ген, то есть вам, - ответил мне на мой вопрос мистер Джордж, расположившись в кресле документариума с газетой в руках. Он внимательно оглядел нас и вздохнул. - Просто потому, Гидеон, что следующий день еще не настал, живи настоящим. Всему своё время. «Жить настоящим? Путешественники во времени не живут настоящим. Взамен они получили прошлое. После шестнадцати лет подготовки – это нескончаемое, пусть и с перерывами, путешествие по другим эпохам, чужим, уже давно увядшим судьбам, времени на себя в обрез. Время бесценно.» - подумал я. - Время бесценно, - повторил мою мысль, словно прочитав её по глазам, мистер Джордж. - Хорошенько подумай, на что ты его тратишь, - Томас зачем-то посмотрел на часы. – Через полчаса у вас с мисс Монтроуз урок истории, я вызову такси. Я лишь пожал плечами и посмотрел на Шарлотту. Старомодные танцы, скрипка, фортепиано, фехтование, конный спорт, водное поло, курсы боевых искусств, тайноведение раз в неделю, я уже молчу про ежедневный урок истории… Даже одежку для нас шьют на каждый наш будущий прыжок. Все это полнейший цирк. Я сижу на широком диване, в маленькой и уютной комнате с множеством книжных шкафов, полок, и одним большим камином. Огонь потихоньку угасает, пуская струйки дыма. Сладковатый запах лилий парфюма Шарлотты смешан с запахом прогретой смолы. Напарница сидит рядом со мной с отрешенным видом. Кажется, её наш разговор совершенно не волнует. Мы с Шарлоттой в этой игре, как надрессированные животные, должны повиноваться каждому поручению хозяина, хоть он и является очень уважаемым человеком… но при это давно мертв. Я посмотрел на портрет графа Сен-Жермена на стене помещения. С детства каждый мой шаг под наблюдением, а я и не пытаюсь воспротивиться порядкам, я родился для этого. Лишь иногда любопытство пересиливает воспитание, я хочу знать, для чего я предназначен, какова моя роль, и какова цена. Кому как не мне, Гидеону де Виллеру, одиннадцатому из круга двенадцати, это необходимо знать. Я встал с места и подал руку Шарлотте. - Да, конечно, мистер Джордж, я как раз хотел… - остановился я на полуслове и, почувствовав резкое головокружение, сел обратно на диван. В глазах потемнело, я закрыл их и подумал, будто сейчас упаду в пропасть. «Неконтролируемое путешествие во времени характеризуется следующими симптомами: за несколько минут, часов или даже дней до прыжка появляется чувство головокружения и тошноты, дрожь в ногах…» - вспомнил я основные положения из Хроников, зазубренные еще в детстве, но в этот раз ощутил их на себе. В любой момент я могу оказаться за двести, а то и триста лет до своего рождения. Мой первый неконтролируемый прыжок, инициация, ведь пошёл уже мой семнадцатый год мучений. Только не сейчас, пожалуйста, только не сейчас… Шарлотта, испуганная, стояла рядом и дергала меня за плечо. Мистер Джордж вежливо отодвинул её: - Все в порядке? Но в любом случае, мальчик мой, тут ты в полной безопасности. Можешь пока… - Я пойду подышать свежим воздухом, - прервал его я. С трудом встал, но снова почувствовал пол под ногами и направился к двери. Шарлотта уплелась следом, удивленно моргая: - Гидеон, подожди. Подожди же… Я на секунду обернулся, снова почувствовал, как в животе все сжалось, кинул на нее раздраженный взгляд и сказал, первое, что пришло в голову. Чтобы она принесла скорее мел. Как только я захлопнул деревянную дверь документариума, вихрь переместил меня в другое время. Первое на что упал мой взгляд – это стол с кучей бумаг. У меня было двоякое ощущение. Вселенское счастье, что случилось то, к чему хранители меня готовили все эти годы… и чего я все это время побаивался, не смотря на старательную подготовку. У моей напарницы еще целых два года в запасе, а на моих же часах время подошло к финальной черте. Я тут же представил, как буду бродить по людным улицам 19ого века, смотреть в хмурые лица прохожих, и понимать, что все до единого давно в могиле. Конечно же, не просто так разгуливать по Лондону под дождем, дело не в погоде, и даже не в мертвецах. Тайна двенадцати. Мы с Шарлоттой обязаны выполнять миссии, заданные несколько веков назад моим прапрапрапрапрадедушкой, пятого из круга, при этом, даже не зная его цели и последствий наших стараний. Кажется, Джордж рассказывал что-то про благо человечества. Я потёр глаза и рассмотрел помещение. Что поменялось? Кажется, цвет обивки кресла теперь не зеленый, а ярко-желтый. Времени в обрез, нужно что-то эффективнее. Я подошёл к столу, который перед тем, как я переместился в другое время, был… точно таким же. Неужели в ложе хранили антиквариат? Или я попал всего за несколько лет до моего рождения, не так уж далеко? В надежде узнать из записей, в какой год я прыгнул, я стал быстро рыться в ящичках, перебирая одну бумагу за другой. Вдруг, краем уха я услышал чей-то шепот за дверью, полминуты назад я смело перешагнул бы порог, но сейчас было жутковато вмешиваться. Вместо этого я прижался к двери и прислушался. Кто-то мило беседовал спокойным тоном, громко, но недостаточно, чтобы услышать чётко все произнесенные слова. Кажется, их двое. Мужчина и женщина. - Теперь моя очередь. Если бы у тебя <…> в какое время в прошлом ты бы отправилась? - я сразу же узнал привычный мужской бас мистера Джорджа и усмехнулся. Было бы очень интересно взглянуть на него молодого, хотя его немного хриплый голос противоречил моим представлениям о его лице, нетронутом годами, лишенного морщин, и образу в целом. Это странно. Неужели он всегда курил как паровоз? Я еще сильнее прижался к двери. - Мне бы хотелось не так уж далеко в прошлое. Лет на десять назад. Тогда бы я ещё раз <…> и поговорила с ним, – прозвучал приятный и отдаленно знакомый женский голос. На ум сразу пришла Шарлотта. Он звучал как-то по-другому, нежели Шарлоттин, более дерзко, но в то же время я уловил схожие нотки. Стоп. Но ведь Шарлотта еще не... Пф, она и не родилась вовсе. - Понимаю. Но это неосуществимо <…> в том времени, в котором живёт. Самая ранняя дата, куда мы можем тебя отправить — это день перед твоим рождением. Что верно, то верно. Кто эта девица? Это может быть только Люси из Семьи Монтроузов. Ведь Леди Тилни жила больше сотни лет назад, мистер Джордж в эту картину совершенно не вписывается. Вспоминая прошлых путешественников, я, кажется, пропустил мимо ушей следующую реплику. - Моё задание изначально заключалось в том, чтобы нарисовать крестик <…>. Для чего нужен этот крест? – снова зазвучал голос Люси. Я улыбнулся, и вспомнил, как только что отшил Шарлотту и заставил идти за мелом. На самом деле это было грубо с моей стороны, я всегда относился к напарнице неплохо. В то время как она сохла по мне не первый год, и посиделки в ложе для нее тоже лишний повод быть ближе ко мне. Но неужели эта глупая выдумка её матери с мелом на месте прыжка имела место быть и в эти времена? Это тоже странно. Я встряхнул головой, в мыслях кавардак. Что-то тут не сходится. Но через мгновение про свою дилемму пришлось забыть, на место её пришла более сложная задачка, которую я был не способен решить за несколько секунд. Ведь я очень чётко услышал за своей спиной цокающий звук чьих-то каблуков. Сообразить, где прятаться было уже просто нереально. Застыл, как вкопанный, сердце уже успело сделать тройное сальто, пульс резко подскочил. Спокойствие, только спокойствие. Вспомнив про кольцо я, и то, что показав его мне ничего не будет угрожать, я набрался смелости, повернулся и посмотрел страху прямо в лицо. Надо признать, что это было довольно симпатичное лицо. И принадлежало оно женщине средних лет, блондинке… МИСИС ДЖЕНКИНС?! Она смотрела на меня своими прищуренными голубыми глазами и опомнилась уже совсем скоро. - А… это ты, Гидеон, - она махала рукой, словно веером. – Ох, и жарко же, хоть и ноябрь на дворе. А ты почему не с мистером де Виллером в зале Дракона, он тебя ждет. Но сейчас был август, я точно, без сомнений, стопроцентно… И похоже это была единственная вещь, в которой я был уверен. Она подошла к столу и посмотрела на небольшой настольный календарик, перевернутый не той стороной, который до этого момента я умудрился проморгать. Перевернул целую груду бумажек, а самую нужную вещь на столе не заметил. Я продолжал стоять с раскрытым ртом, пялясь на миссис Дженкинс, не веря происходящему. Это какая-то ошибка, я уже вернулся в настоящее? Или же я вообще не перемещался в прошлое и провалил инициацию? Женщина одарила меня понимающим, но немного рассеянным взглядом, на ней не было её привычных черных, как смола, очков на пол лица. Если я совсем в недалеком прошлом, неудивительно, что она не заметила то, как я вырос. Или… я в будущем? Метнув взгляд на календарь, я увидел дату. 16 ноября, 2011 года. Дженкинс подошла чуть ближе и похлопала меня по плечу. - Эх, Гидеон… - женщина вздохнула. - Никто не ожидал такого поворота, я тебя понимаю. Кто же знал, что Рубин, совсем не та, какой мы все её ожидали видеть. Развернувшись на своих каблуках, она ушла в сторону коридора. А я прижался к стене и, медленно съезжая, уселся на холодный пол. Не просто удивленный, ошарашенный. За стеной снова послышались голоса. Не вставая, я прижал ухо к двери. Голоса, кажется, стали чуть громче, либо это резко обострился слух от адреналина в крови. - Любопытно, как любопытно! С какого возраста у тебя этот дар? - Вообще-то, он был всегда. - Восхитительно! Скажи-ка, пожалуйста, кто кроме нас сейчас в этой комнате? Кто тут спрятался и подслушивает? - снова прозвучал радостный вскрик мистера Джорджа, и теперь не оставалось сомнений, кому принадлежал голос его собеседницы. Мое сердце буквально остановилось. Замерло. Я на миг подумал, что меня рассекретили, сейчас распахнется дверь, и меня сдадут с потрохами, чего мне очень не хотелось. — Мы здесь одни, – ответила Шарлотта. Облегченный вздох. Как от сердца отлегло. Я услышал смех и заметил, что он немного отличается от «женственного» хихиканья напарницы. Хотя мало ли что могло поменяться за пару лет. И к тому же, что, чёрт возьми, значит «Рубин, совсем не та, какой мы все её ожидали видеть»? - О, а я готов был поклясться, что это место так и кишит привидениями. Особенно эта комната! - Вы ошиблись ровно на одну дверь, мистер Джордж, - тихо прошептал я. Почувствовалось знакомое головокружение. Я даже не пытался встать с пола. Через секунду, я уже приземлился, как ни странно, на том же месте, у двери документариума, но два года тому назад. Будто все перевернулось с ног на голову. Сразу же, по моему появлению, послышался женский крик. Не обращая внимания на попытки окружающих поднять меня с пола и расспросы, я ушёл в свои мысли, не отвечая никому. Ведь я даже не обдумал, что стоит говорить, а что нет. Значит, это мы-то хозяева своей судьбы? Мы, чье будущее предначертано звездами, а появление на свет высчитано несколько веков тому назад величайшими учеными мира? Неужели, среди череды событий, четко прописанной в хрониках ложи нет простого намека, на то, что со мной произойдет, скажем, через день, месяц, год? Может, и вся моя жизнь уже прописана в чей-то старой тетради и пылится где-то в рукописях, как ненужная макулатура, не предназначенная для моих глаз. По пророчеству, я – алмаз, лев… все это предсказано давным-давно. Путешествия во времени в будущее – невозможны, так меня учили с самого детства. Только что я убедился в обратном. Но соблазн узнать чуть-чуть о грядущих событиях оставался всегда. Даже какая-то мелкая деталь вроде цвета штор и новой прически миссис Дженкинс. Теперь же перед моим взором открывались огромные возможности. Но что это? Какая-то мутация в гене, магия? Здесь есть какой-то подвох. Будущее, неизведанное, таинственное, не предугаданное, является ли оно таковым для хранителей ложи графа Сен-Жермена? И я это выясню. ГЛАВА 2. Я лежу на холодном кафеле возле документариума, прислонившись головой к двери. Ощущаю нервные импульсы по всему телу. То, что творится со мной, как ток по проводам. Круговорот мыслей в моей голове, словно заряды, пробегают по венам круг за кругом, но не находят выход, запутавшись в лабиринте слов. А как хочется убежать от этого изнуряющего чувства головокружения, преувеличенного раз в сто. Боль начинает очень медленно утихать, и наряду с голосами в голове, я все чётче слышу реплики окружающих, звучащие, будто сквозь толщу воды. Но в этот раз, я тонущий, а с суши кричат мое имя: - Гидеон?! Гидеон! - Да что же это такое, на секунду вас нельзя одних оставить. Почему он лежит без сознания, Томас? - Он просто… раньше ни на что не жаловался, кто же знал, что именно сейчас… С трудом открываю слипшиеся веки. Несколько этих жутких минут хватило с лихвой, чтобы понять какова цена за это мистическое путешествие в будущее. Но тело все еще мне неподвластно. - Нужно срочно вызвать скорую! Скорее же, помогите ему встать, вдруг, он ударился головой об косяк двери. Фальк! - Но дверь была закрыта, Гленда. - Не надо… - тяжело говорю я. И это первый раз, когда я не узнаю свой голос, уши все еще заложены, - … скорую. Мне помогают встать на ноги. Все проплывает перед полузакрытыми глазами, как в замедленном действии. Дядя Фальк бережно подхватил меня и понёс куда-то. Краем глаза замечаю в углу комнаты Шарлотту, она сложила руки на груди и тихонько всхлипывает. Волнуется. Интересно, за меня, или за свой будущий прыжок, обремененный такими последствиями? «Рубин не та, кем мы все ожидали её видеть» *** Я резко просыпаюсь. По лбу стекает пот, как после самого страшного из кошмаров, только сна я не запомнил, даже малюсенького эпизода. Жадно глотая воздух, поднимаюсь с постели на локтях. Темно, и лишь луна бросает тени на стену напротив. И освещает надпись, которая будто серебриться в лунном сиянии. Я смог различить выцветшие буквы даже издалека. «Morbi in sano corpore, non in passione» - говорилось в старой фреске. С латыни она означала: «Болезнь не может жить в теле, которое находится в здоровом эмоциональном состоянии» Сердце стучит, как молоток, тело ломит, как после десятикилометровой пробежки. А назвать меня здоровым хотя бы морально, язык не повернется после… да, я совершенно точно сошел с ума. Протягиваю руку к тумбочке возле кровати, и, нажав на кнопку, включаю светильник. Большое, выполненное в белых тонах помещение с выставленными в ряд кроватями, знакомо мне с детства. Руки трясутся на сгибах, и я осторожно падаю спиной обратно на постель и смотрю в высокий потолок. А здесь стоит все тот же специфический запах аскорбиновой кислоты. В животе заурчало. Больничное крыло ложи графа Сен-Жермена. Сколько связно с этим местом. Первый раз я попал сюда, когда имитировал вывих правой ноги, чтобы не пойти на занятия в гимназию в классе пятом. Притворись раненным где-нибудь в другом месте, меня бы тот час бы разоблачили. А тут, в ложе, пылинки сдувают, даже если ты просто порезал безымянный пальчик на занятиях по фехтованию, как это однажды было у Шарлотты. Правда, меня тогда, вдобавок к обхаживаниям, поили касторкой и рыбьим жиром до тех пор, пока я не признался медсестре, что никакого вывиха нет. Но я пошел на это вовсе не потому, что не люблю учиться. Наоборот, в начальной школе я был любимчиком всех учителей, но мои одноклассники… они считают меня «выскочкой с хвостиком» из знатного рода. Завидовали всегда и до сих пор завидуют, их право. Замечаю, что я единственный пациент здесь. Не лежать же одному до утра. Я встал и поплелся к выходу. Это довольно странно, но выйдя в коридор, спускаясь по старой деревянной лестнице, я почувствовал, как мое тело, которое минуту назад еле поднялось, постепенно наполняет энергия. Я услышал протяжный скрип открывающейся двери, доносившийся снизу, и чуть не поскользнулся на ступеньке. Почему-то захотелось сбежать, скрыться куда-нибудь в укромное местечко, чтобы меня не нашли, как дети прячутся, играя в прятки. Мне всегда эта игра казалась всего лишь глупой детской забавой. Я быстро побежал обратно по лестнице, пытаясь не шаркать ногами. Почувствовалось тошнота. О нет! Не хватало еще на ночь глядя… фух, ложная тревога. Первая попавшаяся комната оказалась старой и десятилетиями заброшенной библиотекой. Не библиотека, а скорее склад старой макулатуры в несколько рядов. В ней я бывал всего однажды, но кое-что изменилось. На паркете грязь, а само помещение теперь не храм знаний, а родина тараканов. Почему дверь не заперта? И свет почему-то включен. Внутри, как и тогда были навалены груды книг, стопками, или, просто разбросаны по периметру. Даже давно не мытые подоконники были заставлены какими-то журналами коричневого цвета в толстом переплете. Я подошел к окну и вытащил один из них. Открыв оглавление, я ощутил запах настоявшейся годами пыли и чихнул. В нём были рукописи от разных авторов про будни ложи графа Сен-Жермена за 1900 год. Да и страниц всего 365. Глаза скользили по записям на пожелтевших листах. Очень похоже на личный дневник, только, кажется, дневник не совсем личный, потому что в этой маленькой книжке свои метки сделали десятки членов ложи. В моих руках оказались отчеты хранителей начала 20ого века! Надо же, как любопытно. Я с трепетом открыл последние страницы. Все еще не могу отказаться от привычки заглядывать в самый конец, чтобы потом знать все наперед. Это придает мне уверенности. Поступаю так с любыми книгами, но желаю ли так же пролистать всю свою жизнь? «25 декабря 1900 года» Пароль дня: Verbum Caro (Счастливого Рождества) В ночь с 24 на 25 декабря Джонатан и Тимоти де Виллеры элапсировали в 1805 год. Вернулись спустя 13 минут 10 секунд со столом из трапезной Монтроузов, длиной больше 4х метров, изготовленным из красного дерева во времена Мадам д’Юрфе. Поскольку предшественники де Виллеров не перемещали предметов длиной больше метра и тяжестью больше 2х кг, самым большим до сегодняшнего момента перенесенным предметом является этот самый стол, который близнецы де Виллеры переместили из года 1805 в год 1900 на сочельник в поместье леди Тилни. Происшествие так и не прояснилось. Стол был сервирован и использован путешественниками для празднования Рождества. Вечер в кругу ложи прошел мирно. Леди Тилни продемонстрировала свои кулинарные способности, приготовив пирог с черникой. Утром стол был доставлен обратно в 17 октября 1805 года в поместье Монтроузов. Погода сегодня: вьюга и сильный ветер при зимней температуре -19° Цельсия. Отчет: Уилльям Легберри, Внутренний круг» Я с восторгом продолжал рассматривать старинные записи… пока вдруг не почувствовал неизбежность беды. Не первый год изучая историю своих предков, такие важные документы попадаются мне впервые. И они, наверняка, не предназначены для такого юного и любознательного читателя, случайно заглянувшего сюда, как я. Фортуна мне улыбнулась, приз - шанс разобраться в себе, во всем. У меня впереди была целая ночь. Но, как на зло, снова возвращались тошнота и головокружение – признаки неконтролируемого прыжка. Второго для меня. И, похоже, выигрыш подождет до следующего моего обморока в ложе. Я опомниться не успел, как глухо упали на паркетный пол отчеты, а я уже был в другом измерении. Все произошло слишком быстро, быстрее, чем тогда. Солнечный свет больно ударил в глаза, и я зажмурился. В первые несколько секунд я понятия не имел, в прошлое или будущее, меня занесло, но оглянувшись, со вздохом заметил: Либо через несколько лет реставрируют и воссоздадут библиотеку, что маловероятно, либо я действительно попал в год, когда помещение имело хоть какую-то авторитетность и достоинство, кроме паутины в углу. Настоящая английская библиотека с переполненными книгами стеллажами и указателями. В этой комнате уже не было грязи, пыли, а так же штор. Но виднелись следы прихода зимних морозов. От окна повеяло холодом. Глядя в него нельзя было ничего увидеть, снежные узоры переплетались, создавая причудливые и очень красивые фигуры на стекле. Я отгородился и повернулся стороной к выходу. Тут, у меня буквально перехватило дух. Передо мной стоял человек в старомодном черном плаще, потрепанных ботинках и с чуть лохматой шевелюрой. Он посмотрел на меня и заговорчески улыбнулся. «Именно так улыбаются маньяки, перед тем как навешать жертве лапшу на уши» – подумалось мне. - Приветствую тебя, - очень даже дружелюбно сказал немолодой мужчина и, сняв перчатку, торопливо протянул мне правую руку для рукопожатия. Я не стал противиться и пожал её в ответ. Заметив на его мизинце кольцо с печаткой, я перевел дыхание. Все сомнения рассеялись. - Я… - начал я неуверенно, взмахнув рукой. - Гидеон де Виллер. Одиннадцатый из круга. Алмаз. Я уже думал, вы не явитесь, - восторженно произнес он. - Вы знали, что я буду здесь? – спросил я с недоумением. - У нас совсем мало времени, каких-то несколько минут, но я ждал нашей встречи больше тринадцати лет, поэтому, послушайте, - он стиснул мои запястья. Я посмотрел на его тронутое старостью лицо, до боли знакомые черты, темно-рыжие, оттенка меди, волосы с проседью. - Я здесь, лишь для того, чтобы выполнить поручение, которое вы дали нам, прибывши из 2011 года, - отчеканил он и немного отстранился. В его зеленых глазах отразилась душевная рана. - К сожалению Тимоти уже нет в живых, он умер. Четыре месяца назад. Но я сдержу обещание, передам вот это. Он снял вторую перчатку и достал из кармана старого плаща маленький сверток. Мне оставалось лишь разинуть рот и взять свернутую в трубочку таинственную рукопись. - Здесь пророчество для льва, принадлежавшее графу Сен-Жермену. Полное пророчество. Единственная копия экземпляра. Правда, я до сих пор не понимаю, как ему, то есть вам, удалось воссоздать документ так точно. Это что, какие-то сверхновые штучки в 21 веке? - он задумался, но через секунду продолжил, теперь обращаясь ко мне на «ты». - Помни, магия не терпит суеты и огласки. Это не должно попасть в руки ни к кому из ложи, тебе ясно? - Но откуда у вас… - Ты сам мне передал. Точнее, передашь. Это ведь только второй прыжок для тебя. Выходит, я из будущего передал послание мне из настоящего? Его слова ясности не прибавили. Однако, в старике я узнал одного из близнецов де Виллеров, Джонатана - карниола. Он, скорее всего, не лжет. Они были знаменитыми внуками графа, и как раз им принадлежал этот грандиозный прыжок. - И когда произойдет наша встреча? – мой голос звучал твердо. - Через два года тебя пришлют хранители в наше поместье. Ты, с помощью хронографа, сам явишься к нам с братом за нашей кровью. Считай, что я играю лишь роль посыльного, - он печально ухмыльнулся и похлопал меня по плечу. - Почему я должен вам верить? - произнес я с нескрываемым недовольством, голос дрогнул. Он протянул мне, на первый взгляд, самую обычную маленькую бумажную салфетку. - Ты предусмотрел свои сомнения на этот счет. Я осторожно развернул её. На ней было неровным размашистым почерком, явно не пером, наспех выведено «Верь им и не сдавайся. Шестое августа, 2009 год. Гидеон де Виллер.» Это сегодняшняя дата, мужчина не мог ее знать. И роспись. Моя роспись! И почерк мой! Я чуть не выронил салфетку от нахлынувших эмоций, как будто она стала тяжелее свинца. Вот как бывает, когда сталкиваешься с чем-то паранормальным и мистическим. Хоть и вся моя жизнь отличается от будней обычного подростка, это уже слишком. Не хочется быть трусом, но ведь лгуном тоже. Я действительно испугался, глядя, как правде в глаза, на написанные мной шариковой ручкой буквы. Лучше бы. Это. Был. Маньяк. Но по-другому быть просто не могло. Что бы я не переслал себе по почте из будущего, это должна быть очень важная посылка. - Это пророчество поможет мне в выполнении миссии «Тайны двенадцати», ведь так? - Скорее поможет понять свое предназначение, - ответил Джонатан де Виллер. - Вы… вы что-то говорили про магию. Как это связано со мной и с этим свертком? – я еще раз оглядел его, но открывать не решился. Оставшееся время лучше потратить с пользой, а потом хоть обчитайся. - Да. Понаблюдай некоторое время за своими способностями в одиночку, без хронографа, иначе потом придется элапсировать. Я думаю, ты понимаешь, о чём я. Следующий неконтролируемый прыжок снова в будущее. Они чередуются друг за другом. И тебе снова будет плохо, но в этот раз хуже, гораздо хуже. Не рискуй, не говори никому о магии, - его голос звенел от напряжения. - Это тоже я вам сказал? Ложе можно доверять. Они с детства меня… - Дорогой мой праправправнук, я знаю намного больше, чем ты сейчас, но меньше, чем ты познаешь спустя два года, - Джонатан опустил голову. Каждое слово путешественник подбирал тщательно, но удивительно быстро. - Никакие пророки не способны прожить за тебя жизнь. И Он не способен отнять твою власть над будущим, как отнял у тебя прошлое. Не позволяй ему играть с твоей судьбой, как со старым приятелем в покер, прошу. Прислушайся к зову сердца. Оно не подведет. Сердце то меня слушалось, что не скажешь про желудок. Я мысленно спросил, кого близнец имел в виду под местоимением «Он». Но ощутив снова это тянущее чувство, я схватился за живот и озвучил последний вопрос, волнующий меня не меньше: - У вас тоже она есть, магия? Как вы переместили тот стол? - Да. Я могу перемещать и живые предметы, что, в самом деле, противоречит континууму, - он впервые искреннее улыбнулся. - Ты тоже избранный среди избранных, Гидеон. Вместе с геном через одно мужское поколение путешественников передается и магия. Магические способности достались и тебе и девушке рубину от нас с Тимоти, потому что мы близнецы. Удивительно, правда? Нам же с братом, от Уильяма де Виллера. До сих пор не выяснено, откуда магия в гене положила свое начало, известно лишь, что первым стал именно он, третий, Агат. Не забывай, что это, как и наша встреча, тайна… И в этот же момент я переместился обратно со свертком в руках, не успев сказать обычного «спасибо». Салфетки же из прошлого века рядом не оказалось, видимо, все-таки уронил. Приземлился я прямо на стопку женских романов про средневековье. Выбравшись, я нетерпеливо развернул пророчество. Первое четверостишие я пропустил мимо, потому что знал строки наизусть. Это что-то как раз из рода «Законов континуума», я должен знать их, как свои пять пальцев. Но должен ли я верить взявшимся, откуда не возьмись, остальным четырем? Ведь граф Сен-Жермен зачем-то вычеркнул их. Или мне просто не раскрывали всех тайн сразу. Что бы не послужило этому причиной, я поклялся графу и буду служить ему до конца своих дней. «Лик брильянтовый, львиный оскал. На ресницах его дремлет время. И к тому, кто не ведая сам его ждал, Он придет разделить его бремя. С тенью своей ведет он войну, Поступью грациозного танца Запретное подвластно ему одному Три жизни у льва, три пространства. Играет со светом солнечных дней, Что было, что будет, путает вновь. С каждой луной льву все трудней. Пока не поймет, что им правит любовь. Но внезапно проклятье из древнего зла, Что подобно летящей комете, Замутнило брильянт, и потухли глаза В угасающем солнечном свете. Унисоном унылых застывших сердец Жаждет сущее час избавленья, Ворон смертью своей предвещает конец Временам тем, что канут в забвенье.» _____________________________________ Заранее прошу прощения у всех, кто ждёт продолжения. Продолжение будет в начале августа. В случае чего писать сюда - http://ficbook.net/authors/black_DIAmond |
|
|
| Всего комментариев: 0 | |
